Филип Рот — 3 книги и 3 фильма, обязательных к ознакомлению

Филипа Рота не стало в мае 2018. За несколько лет до своей смерти признанный классик американского романа заявил о завершении литературной карьеры. И сказал, что сам даже биографию писать не станет — доверит этот нелегкий труд специалистам. Очевидно, побаивался, что не сможет быть абсолютно объективным по отношению к событиям собственной жизни. В списке «1001 Books You Must Read Before You Die» («1001 книга, которую нужно прочитать до смерти») его имя встречается 6 раз. Внушительно, не так ли?

Стоит отметить, что творчество Рота — это тот случай, когда и книги, и их экранизации всегда достойны внимания. Может быть, потому что одним из сценаристов всегда выступал сам автор, не оставляя нам возможности воскликнуть риторическое: «Книга лучше!». Нет, она не лучше. Она — другая.

Да и видели ли вы совсем уж плохое кино, где в главной роли снимались Энтони Хопкинс, Аль Пачино или Бен Кингсли? Лично я — нет. Подготовила выборку из трех фильмов по мотив творчества Филипа Рота, на которые стоит обратить внимание. Три героя, три истории любви таких разных и в то же время объединенных общими проблемами этнической самоидентификации, страха старения, одиночества и любви.

«Запятнанная репутация» («The Human Stain»), 2003

Фильм снят по мотивам романа Рота «Людское клеймо». О том, как случайная шутка в адрес чернокожих студентов разрушает камушек за камушком весь дом человеческой жизни. Убеленный сединами профессор Колман Силк теряет работу, уважение коллег, становится изгоем и принимает единственно-верное решение — закрыться в себе.

Тебя что-то возвращает к жизни, а потом

оно же тебя и убьет.

И все это на фоне страшной тайны его собственного прошлого, которую Колман скрывал даже от жены. Профессор, называвший себя евреем, на самом деле оказывается светлокожим негром в очень политкорректной Америке. Разве она простит такое?

Все его попытки восстановить запятнанную репутацию завершаются любовной историей с молодой уборщицей. Ему далеко за семьдесят. Ей — не больше тридцати, она разговаривает с воронами и пытается справиться с мужем-психопатом…

Филип Рот как мастер психологического портрета раскрывает нам богатую гамму человеческих чувств на бумаге. А Энтони Хопкинс и Николь Кидман — на экране.

«Элегия» («The Elegy»), 2007

Думаю, сначала лучше прочитать «Умирающее животное». Главный герой — еще один стареющий преподаватель. Ибо тема мужского старения — любимая в романах Рота.

Дэвид Кепеш, прозванный Профессором желания, отрицает все проявления семейных ценностей и живет в свое удовольствие — слишком дословно воспринял идеалы сексуальной революции. Он привык распылять жизнь и не задумываться о больших ценностях.

Тело хранит историю жизни в той же мере, что и мозг.

Так происходит и когда герой Бена Кингсли встречает прекрасную неиспорченную кубинку Пенелопу Крус, которая пытается сгладить это мучительное ощущение тихой старости.

Фильм, как и книга, прекрасен глубокими живыми диалогами. Его нужно смотреть в одиночестве. Потому что наверняка захочется думать, анализировать и даже всплакнуть.

«Унижение» («The Humbling»), 2014

По одноименному роману «Унижение». Для известного актера Саймона Экслера (Аль Пачино) жизнь становится бессмысленной после того, как он теряет талант. Вот как бывает: утром был, а вечером раз — и пропал.

Что дальше? Неудачные попытки пустить себе пулю в рот, утонуть в спиртном, консультации психотерапевта и скрытое желание переделать новую молодую подругу-лесбиянку в «нормальную». А потом родить детей и свить какое-никакое семейное гнездо. Эротическая фантазия каждого второго мужчины. Или первого. Не уверена.

Если так трудно убить другого, даже того,

кто заслуживает смерти,

представьте, как трудно убить себя самого.

Что из этого получится и по-настоящему ли умирает Гамлет Аль Пачино на сцене — решать вам. Но надо отдать титану должное — кино полностью делает его живая игра и эмоции. Эмоции одного лица. Пьеса одного актера.

И напоследок стоит отметить, что ошибочным будет воспринимать эти истории, как истории о чувствах с возрастными рамками (банальное «Он был старше ее…»). Чувства тут далеко не главное. Куда важнее преломляемая через них трагедия мужских судеб. На их фоне женщине отведена символическая роль — этакий образ утекающей жизни, которую порой хочется поставить на «паузу»…